Сочинение эссе на тему о любви к родителям сергия радонежского

Сочинение «Любовь и уважение к родителям — чувство святое»

Написать сочинение на заданную тему.

• ‘ data-html=»true»> Поделиться
• Добавить ответ(0)

Родители — это самые близкие люди, которые есть у ребенка. Они с нами с самого первого дня жизни. Отец и мать — две неотъемлемых части детства, которые нельзя отрывать от ребенка. Если ребенок растет без родителей, он несчастен, он часто сталкивается с проблемами, которые не в силах решить сам. Какими бы ни были родители, их взгляды на жизнь и воспитание детей, они всегда остаются опорой для своего малыша.

Даже когда ребенок вырастает и вступает на свой путь самостоятельно, родители всегда как два ангела оберегают его. Родительской любви нет на свете сильнее.

Любовь к родителям рождается вместе с ребенком. Ее никакими средствами нельзя забрать у человека, выбить это чувство из сердца. Где бы ни жил, где бы ни работал человек, он всегда будет тянуться к родителям, в родное гнездышко, под теплое материнское и отцовское крыло. Что же это за чувство, которое не забыть и не потерять с годами, как не святая любовь к родителям?

Вечное чувство — любовь

Часто с родителями у детей случаются ссоры и непонимание. Объяснение тому — конфликт поколений. Однако, как бы сильно мы ни злились на маму или папу, как бы ни кричали о своей независимости и всезнании, все равно мы возвращаемся к родителям, прощаем и просим прощения. Подталкивает к примирению именно вечно сияющая родительская любовь, живущая внутри нас.

Любовь к сестрам и братьям, любовь к друзьям, любовь к спутникам жизни и к домашним животным — как же много существует форм этого дивного чувства! Но одна форма словно дана нам свыше, от нее не скрыться и не уйти никому на свете. Это святая нежность, трепет, надежда, доверие, терпимость… Любовь к родителям, как ее ни назови, всегда будет греть сердце каждого человека.

Если вдуматься, то и дети, растущие без родителей, хранят в себе любовь, которую они хотят передать кому-то. Это и есть то дивное чувство, рожденное вместе с малышом.

Уважение не разбивается

Родителей не выбирают. Они у нас одни, и заменить настоящую мать или родного отца не сможет ни один человек в мире. Какими бы неидеальными ни были родители, они всегда остаются родителями. В пример можно привести роман-эпопею Льва Николаевича Толстого «Война и мир». В ней изображены истории нескольких семей: Ростовы, Курагины, Болконские. Каждая семья уникальная и разная, но во главе всегда стояли родители, которые создавали атмосферу в семье. Родители ошибались и исправлялись, и своим примером вели своих детей вперед.

Уважение и любовь к родителям — бессмертные чувства каждого человека независимо от пола, возраста, расы, национальности, религиозных и политических предпочтений. Вечное неумирающее тепло, проходящее сквозь огонь, воду и медные трубы жизненного пути — вот истинная святость любви.

Сочинение эссе на тему о любви к родителям сергия радонежского

Аудио версия жития

В этот же день празднуется память святых:

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНЫХ СХИМОНАХА КИРИЛЛА

И СХИМОНАХИНИ МАРИИ, РОДИТЕЛЕЙ

ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО

(память 28 сентября/11 октября)

Верстах в четырех от славного в древности, но смиренного ныне Ростова Ве­ликого, на ровной открытой местности по пути в Ярославль, уединенно рас­положилась не­большая обитель во имя Пресвятой Троицы — Варницкий монастырь. Здесь было поместье благородных в знатных бояр Ростовских Кирилла и Марии. Тут и жили они, предпочитая уединение сельской природы городской жизни при княжеском дворе. Впрочем, Кирилл состоял на службе у ростовского князя Константина II Бори­совича, а потом у Константна III Ва­силь9shy;евича, которых не раз сопровождал в Орду как один из самых близких к ним людей. Он владел достаточным во своему положе­нию состоянием, но по простоте тогдашних нравов, живя в деревне, не пренебрегал и обычными сельскими трудами.

Кирилл и Мария были люди добрые и бо­гоугодные. Говоря о них, блаженный Епифаний замечает, что Господь, благоволив­ший воссиять на земле Русской великому светильнику, не попустил родиться ему от неправедных родителей, ибо такому детищу, которому по устроению Божию должно было в последствии послужить духовной пользе и спасению многих, подобало иметь и родителей святых, дабы доброе произошло от доброго и лучшее приложилось к лучшему, дабы взаимно умножилась похвала и рожденного, и самих родивших во славу Божию. И пра­ведность их была известна не одному Богу, но и людям. Строгие блюстители всех уставов церковных, они помогали и бедным, но особенно свято хранили они заповедь апостола: «Страннолюбия не забывайте: тем бо невидяще неции странноприяша Ангелы» (Ев. 13, 2). Тому же учили они и детей своих, строго внушая им не опускать случая позвать к себе путешест­вующего инока или иного усталого странника.

До нас не дошло подробных сведений о благочестивой жизни сей блаженной четы, зато мы можем вместе со святителем Платоном сказать, что «самый происшедший от них плод показал, лучше всяких красноречивых похвал, доброту благословенного древа. Счастливы родители, коих имена прославляются вечно в их детях и потомстве! Счастливы и дети, которые не только не посрамили, но и приумножили, и возвеличили честь и благородство своих родителей и славных предков, ибо истинное благородство состоит в добродетели!»

Праведные Кирилл и Мария имели уже сына Стефана, когда Бог даровал им другого сына — будущего основателя Троицкой лавры, красу Церкви Пра­вослав9shy;ной и несокрушимую опору родной земли. Задолго до рождения сего свя­того младенца дивный Промысл Божий уже дал о нем знамение, что это будет вели­кий избранник Божий и святая отрасль благословенного корня. В один воскрес­ный день его благочестивая мать пришла в церковь к Божест­венной литургии и смиренно стала, по тогдашнему обычаю, в притворе церков­ном вместе с прочими женщинами. Началась литургия; пропели уже Трисвятую песнь, и вот, незадолго перед чтением святого Евангелия, вдруг среди общей тишины и благоговейного молчания младенец вскрикнул у нее во чреве, так что многие обратили внимание на этот крик. Когда начали петь Херувимскую песнь, мла­денец вскрикнул в другой раз, и притом уже столь громко, что голос его был слышен по всей церкви. Понятно, что мать его испугалась, а стоявшие близ нее женщины стали между собой переговариваться, что бы мог означать этот необык­новенный крик младенца? Между тем литургия продолжалась. Священник возгласит: «Вонмем! Святая святым!» При этом возглашении мла­денец восклик­нул в третий раз, и смущенная мать едва не упала от страха: она начала плакать. Тут ее окружили женщины и, может быть, желая помочь ей успокоить плачущее дитя, стали спрашивать: «Где же у тебя младенец? Отчего он кричит так громко?» Но Мария в душевном волнении, обливаясь слезами, едва могла вымолвить им: «Нет у меня младенца; спросите еще у ко­го-нибудь9raquo;. Женщины стали озираться кругом, и не видя нигде младенца, снова пристали к Марии с тем же вопросом. Тогда они принуждена была сказать им откровенно, что на руках у нее, действи­тельно, нет младенца, но она носит его во чреве». «Как же может кричать младе­нец, когда он еще в утробе ма­тери?9raquo; — возражали ей удивленные женщины. «Я и сама удивляюсь этому, — отвечала им Мария, — и нахожусь в немалом недоумении и страхе».

Благоговейный описатель жития Сергеева, преподобный Епифаний, сопро­вож9shy;9shy;дает свое повествование о сем необыкновенном происшествии таким раз­мыш9shy;ле9shy;нием: «Достойно удивления, — говорит он, — что младенец, будучи во чреве матери, не вскрикнул где-либо вне церкви, в уединенном месте, где никого не было, но именно при народе, как бы для того, чтобы многие его услышали и сделались достоверными свидетелями сего обстоятельства. Замечательно еще и то, что прокричал он не как-нибудь тихо, но на всю цер­ковь, как бы давая понять, что по всей земле распространится слава о нем. Не прокричал он в каком-либо ином месте, но именно в церкви — в месте чистом, в месте святом, где пребывают святыни Господни и совершаются священнодействия, знаменуя тем, что и сам он будет совершенной святыней Господа в страхе Божием. Достойно замечая то обстоятельство, что не возгласил он однажды или дважды, но именно трижды, являя тем, что он будет истин­ным учеником Святой Троицы.

Вскоре преданные воле Божией и внимательные к путям Провидения св. Кирилл и Мария поняли указания Промысла Божия и сообразно с этими ука­заниями должны были вести дело воспитания дитяти. После описанного происшествия особенно мать сделалась необыкновенно внимательна к своему состоянию. Всег­да имея в мыслях, что она носит во чреве младенца, который будет избранным сосудом Святого Духа, Мария, во все остальное время бере­менности готовилась встретить в нем будущего подвижника благочестия и воздержания, а потому и сама, подобно матери древнего судии израильского Сампсона (Суд. 13, 4), тща­тельно соблюдала душу и тело в чистоте и строгом воздержании во всем. «Заботливо храня носимый ею во чреве Божий дар, она желала, — как говорит святитель Платон, — чрез свое воздержание дать те­лес9shy;ному составу дитяти чистое и здравое питание, хорошо понимая добрым сердцем своим ту истину, что добродетель, сияющая в здравом и прекрасном теле, ста­новится чрез то еще прекраснее». Всегда благоговейная, усердная молитвен­ница, праведная мать теперь чувство­вала особенную потребность сердца в мо­литве; поэтому она часто удалялась от людского взора и в тишине уединения со слезами изливала пред Богом свою горячую материнскую молитву о будущей судьбе своего младенца. «Господи! — говорила она тогда, — спаси и сохрани меня, убогую рабу Твою; спаси и соблюди сего младенца, носимого во утробе моей. Ты бо еси “храняй младенцы Господь” (Пс. 114, 5); да будет воля Твоя, Господи, на нас, и буди имя Твое благосло­венно во веки!» Так в строгом посте и частой сердечной молитве пребывала богобоязненная мать святого дитяти; так и самое дитя, благословенный плод ее чрева, еще до появления своего на свет некоторым образом уже предочищался и освящался постом и молитвой.

«О родители, — замечает при повествовании о сем святитель Филарет, — если бы вы звали, сколько добра, или напротив, сколько зла можете вы сообщить вашим детям еще до их рождения! Вы удивились бы точности суда Божия, который благословляет детей в родителях и родителей в детях и отдает грехи отцев на чада (Чис. 14, 18), и, помышляя о сем, с благоговением проходили бы служение, вверенное вам от Того, из Него же всяко отечество на небесех и на земли имену­ется (Еф. 3, 15)».

Кирилл и Мария видели на себе великую милость Божию; их благочестие требо­вало, чтобы одушевлявшие их чувства благодарности к благодеющему Богу были выражены в каком-либо внешнем подвиге благочестия, в каком-либо благоговейном обете; а что могло быть приятнее Господу в таких обстоя­тельствах, в каких они находились, как не крепкое сердечное желание и твер­дая решимость оказать­ся вполне достойными милости Божией? И вот праведная Мария, подобно святой Анне, матери пророка Самуила, вместе со своим мужем дала такое обещание: если Бог даст им сына, то посвятить его на служение Богу. Это значило, что они, со своей стороны, обещали сделать все, что могли, чтобы на их будущем дитяти исполнилась воля Божия. Совершилось тайное о нем предопределение Божие, на которое они уже имели некоторое указание.

3 мая 1319 года в доме боярина Кирилла была общая радость и веселие: Марии Бог дал сына. Праведные родители пригласили своих родных и добрых знакомых разделять с ними радость по случаю рождения нового члена семьи, и все благодарили Бога за сию новую милость, явленную Им на доме благо­честивого боярина. В сороковой день по рождении родители принесли младенца в церковь, чтобы совершить над ним святое крещение и в то же время исполнить свое обещание представить дитя в непорочную жертву Богу, Который дал его. Благоговейный иерей, по имени Михаил, нарек младенцу во святом крещении имя Варфоломей, конечно потому, что в этот день (11 июня) праздновалась память святого апостола Варфоломея, ибо сего требовал тогдашний церковный обычай; но это имя и по самому значению своему — сын радости — было осо­бенно утешительно для родителей сего младенца, ибо можно ли описать ту ра­дость, которая переполняла их сердца, когда они видели пред собой начало испол­нения тех светлых надежд, которые почивали на сем младенце со дня его чудесного проглашения во чреве матери?

Между тем мать, а потом и другие стали примечать в младенце нечто необык­но9shy;венное: когда матери случалось насыщаться мясной пищей, то мла­денец не брал сосцов ее; то же повторялось, и уже без всякой причины, по средам и пятницам: так что в эти дни младенец вовсе оставался без пищи. И это повторялось не раз, на два, а постоянно; мать, конечно, беспокоилась, думала, что дитя нездорово, советовалась с другими женщинами, которые тща­тельно осматривали дитя, но на нем ее было приметно признаков болезни. Возращенный постом во чреве матери, младенец и по рождении как будто требовал от матери поста. И мать, действительно, стала еще строже соблюдать пост: она совсем оставила мясную пищу, и младенец, кроме среды и пятницы, всегда после того питался молоком матери.

Нередко можно и в наше время встретить горячее детское благочестие, про­должительные горячие со слезами молитвы, любовь к богослужению, усердное стрем­ление подражать подвигам святых отцов; это бывает в тех благочестивых семей­ствах, в которых дети воспитываются в страхе Божием, на чтении житий святых, под сенью храма Божия. А в Древней Руси все воспитание детей велось в строго-церковном духе. Так было и с отроком Варфоломеем. Рано в его душе, воспитанной примерами и уроками благочестия, раскрылось чувство любви к молитве и готовность к подвигам для угождения Богу. Но укрощая юную плоть свою воздержанием и трудами для сохранения чистоты душевной и те­лесной, он ни в чем не выходил из воли своих родителей: как кроткий и послушливый сын, он был истинным утешением для них.

Но не в Ростовской земле, не в Ростовской княжестве суждено было воссиять сему благодатному светильнику, а назначено Промыслом Божиим среди дремучих лесов Радонежских, чтобы оттуда светить и всему православному царству Рус­скому.

Славный и именитый некогда боярин Кирилл под старость стал терпеть нужду. Частые путешествия в Орду со своим князем, тяжкие дани и непосильные подар­ки ордынским вельможам, без чего никогда не обходились эти путешествия, жестокий голод, нередко опустошавший Ростовскую область, а больше всего, говорит преподобный Епифаний, великая рать, или нашествие Туралыково в 1327 году — все это вместе отозвалось крайне неблагоприятно на его состоянии и почти довело его до тщеты. Очень вероятно также, что своеволие московских наместников, которые распоряжались в Ростове, как независимые государи, не пощади­ло и Кирилла как ближнего боярина князей ростовских: может быть и он лишил­ся тогда не только чести своей, но и всего своего достояния. Тяжело было Кирил­лу после всего, что испытал он в Ростове, оставаться там, а может быть и прямо приказано было от наместников московских удалиться из Ростова, и потому он решил, лишь только откроется возможность, покинуть родной город и перейти на службу к другому князю.

Случай скоро представился. В двенадцати верстах от Троицкой лавры, по направлению к Москве, есть село Городище, или Городок, которое в древности носило имя Радонежа. Туда и переселился блаженный Кирилл со всем своим семейством.

По обычаю того времени Кирилл должен был получить поместье, но сам он по старости, уже не мог нести службы, и потому обязанность эту принял на се­бя старший сын его Стефан, который, вероятно, еще в Ростове женился. Младший из сыновей Кирилла Петр также избрал супружескую жизнь, но Варфоломей и в Радонеже продолжал свои подвиги, размышляя о суете всего земного. Рас­суж9shy;дая таким образом, Варфоломей стал просить у своих родителей благословения избрать путь иноческой жизни. Не раз он говорил отцу: «Отпусти меня, батюшка, с благословением, и я пойду в монастырь». «Помедли, чадо, — отвечал ему на это отец, — сам видишь: мы стали стары и немощны; послужить нам некому, у братьев твоих немало заботы о своих семьях. Мы радуемся, что ты печешься, како угодити Господу Богу; это дело хорошее, но верь, сын мой, твоя благая часть не отнимется у тебя, только послужи нам немного, пока Бог явит милость Свою над нами и возьмет нас отсюда; вот, проводи нас в могилу, тогда уже никто не возбранит тебе исполнить свое заветное желание».

И благодатный сын повиновался, он прилагал все свое старание угодить святым родителям в упокоить их старость, чтобы заслужить себе их благо­сло9shy;вение и молитвы. Не связанный семейными заботами, он всего себя посвятил упокоению родителей, а по своему краткому, любящему характеру был как нель­зя более способен к этому.

Какой прекрасный, поучительный пример и благоразумия родительского, и по­слушании сыновнего! Святые Кирилл и Мария не усиливаются погасить воз­горающееся в сыне своем Божественное желание, не принуждают его связать себя с суетой мира узами брачными; они только указывают ему на свои нужды и немощи, а в тайне, вероятно более имеют в виду его молодость и дают ему случай еще испытать самого себя и укрепиться в святом намерении, дабы он, возложив руку на рало, уже не озирался вспять. Но и Варфоломей знает дос­тоинство того, чего желает; однако же, взирая на заповедь Божию: Чти отца и матерь (Мф. 15, 4), соглашается до времени томить себя неисполненным желанием, дабы сохранить повиновение родителям и чрез то наследовать их благословение. Так дорожил он этим благословением! И родители, конечно, от всего любящего сердца благословляли послушного сына святым своим благо­словением до по­следнего своего воздыхания!

Но дух иночества нечувствительно сообщился от сына родителям: при конце своей многоскорбной жизни Кирилл и Мария пожелали и сами, по благочести­вому обычаю древности, воспринять на себя ангельский образ. Верстах в трех от Радонежа был Покровский Хотьков монастырь, который состоял из двух отделений: для старцев и стариц. В этот монастырь и направили свои стопы праведные родители Варфоломеевы, чтобы здесь провести остаток дней своих в подвиге покаяния и приготовления к другой жизни. Почти в то же время про­изошла важная перемена и в жизни старшего брата Варфоломеева — Сте­фана: не долго жил он в супружестве; жена его Анна умерла, оставив ему двух сыновей — Климента и Иоанна. Похоронив супругу в Хотьковом монастыре, Стефан не пожелал уже возвратиться в мир; поручив детей своих, вероятно, Петру, он тут же, в Хотькове и остался, чтобы принять монашество, а вместе с тем послужить и своим немощным родителям. Впрочем, перетружденные старостью и скорбями схимни­ки-бояре недолго потрудились в своем новом звании: не позже 1339 года они с миром уже отошли ко Господу на вечный покой. Дети почтили их слезами сынов­ней любви и похоронили под сенью той же Покровской обители, которая с сего времени сделалась усыпальницей рода Сергиева.

Гробы схимонаха Кирилла и схимонахини Марии находились в трапезной мона­стырского собора, на правой стороне. На верхней стороне гробницы, осеня­емой балдахином, угодники Божии изображены были во весь рост и изображе­ния их украшены были серебряными ризами, которые устроены в 1827 году игу­менией Евпраксией. На передней стороне гробницы вычеканены надписи: «Лета 6845 преставися раб Божий инок Кирилл, отец преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. Лета 6845 преставися раба Божия инокиня Мария, мать преподоб­ного Сергия, Радонежского чудотворца».