История Понтия Пилата и Иешуа составляет сюжет «романа в ро­мане» — произведения, написанного Мастером. Так сложно построен роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», в котором писатель да­ет свою версию библейских событий. Они отличаются от оригиналь­ных: в них есть сцена допроса Иешуа — Христа — Пилатом и сцена казни. Но образ Пилата интересует Булгакова не меньше образа бро­дячего философа. Он раскрывается не сразу — вначале Пилат мучает­ся тяжелой мигренью и не слишком внимателен к арестованному. Но затем мы видим, как он озадачен, как его обуревает целая гамма чувств: интерес к проповеднику, нежелание быть его палачом, страх немилости императора Тиверия. Он пытается спасти Иешуа, даже уг­рожает первосвященнику, утвердившему помилование другого осуж­денного, затем старается облегчить Иешуа муки смерти на кресте. Наконец, он приказывает Афранию убить Иуду, отомстив ему за пре­дательство.

Для чего он это делает? Почему так важны для Пилата последние слова казненного? Он жадно читает записки Левия Матвея — разо­брав слова о том, что нет большего порока, чем трусость, он вздрагивает, понимая, что это слова о нем. И тоскливая для него мысль о чьем-то непременном бессмертии не дает ему покоя. Воланд говорил Мастеру, что «рукописи не горят». Но не горят и слова, записанные Левием на пергаменте, и получается, что слова Воланда относятся и непосредственно к Пилату. Его трусость сохранена на скрижалях ис­тории, его бессмертие — не бессмертие подвига Иешуа, а бессмерт­ное чувство вечной вины.

Пилат пытается уйти от себя, от своей совести, убеждая себя в том, что этой «пошлой казни» не было, но теперь он неотделим от Иешуа как виновник его гибели. Путешествие с Иешуа по лунной дорожке бу­дет сниться Пилату как освобождение от страшной реальности, но тем более жестоко возвращение в нее и осознание все того же чувства веч­ной вины — перед Историей.

Булгаков дает Мастеру возможность простить своего героя и за­вершить роман одним словом: «Свободен!», позволив Пилату пройти рядом с Иешуа по лунной дорожке. Но суд Истории не так великоду­шен, и имя Понтия Пилата, свирепого правителя Иудеи, осталось в ней навсегда как имя убийцы, осудившего Христа на мучительную казнь.

Образ Понтия Пилата и проблема совести

«Мастер и Маргарита» – это уникальное, нетрадиционное произведение М.А. Булгакова, так как в него входят два романа (роман Мастера о Понтии Пилате и роман о судьбе Мастера). Содержание этих двух романов сопоставляется и противопоставляется, но воспринимается как единое произведение, связанное с судьбой всего человечества. «Роман о Пилате», состоящий из 4-х глав, – это рассказ об одном дне римского прокуратора Иудеи и его встрече с проповедником добра и справедливости Иешуа Га-Ноцри. Роман построен так, что почти все его герои стоят перед выбором: добро или зло, честь или бесчестие, вера или безверие, малодушие, трусость или самопожертвование во имя справедливости. Перед таким выбором встал и прокуратор Иудеи Понтий Пилат.

Понтий Пилат – умный и могущественный правитель, в руках которого жизнь и смерть любого из жителей Иудеи. Типическую черту его характера автор подчеркивает деталью портретной характеристики – «белый плащ с кровавым подбоем». И читатель понимает, что прокуратор покоренной Иудеи – часть деспотической государственной машины, незапятнанной снаружи и обагренной кровью изнутри. Столкновение с бродячим философом, Иешуа Га-Ноцри, которого приводят на суд к Пилату, обвиняемого в подстрекательстве к разрушению ершалаимского храма, производит переворот в душе игемона. Между ними происходит духовный поединок. Обращение Иешуа к Понтию Пилату, «свирепому чудовищу» (как он сам себя называл), «добрый человек» сначала разозлило его, а потом, после экзекуции, вызвало в нем сложные мысли и чувства. Пилат – яркая и сильная личность, но в его душе царила жестокость, он всех презирал и понимал, насколько его положение унизительно и противно его душе. Но к тем, кого судил, он был безразличен: «Он смотрел мутными глазами на арестованного и некоторое время молчал, мучительно вспоминая, зачем на утреннем солнцепеке стоит перед ним арестант с обезображенным побоями лицом и какие еще никому не нужные вопросы ему придется задавать». Его мучили постоянные головные боли и не давали покоя недобрые мысли. Поэтому ему хотелось к допросу арестованного отнестись формально, но так как он сформировался в условиях подчинения армейской дисциплине и государственным законам, то заставлял себя усилием воли допрашивать бродячего философа. Также он хорошо знал, что за малодушие в тоталитарном государстве его не простят. В ходе допроса прокуратор понял искренность убеждения Иешуа в том, что «злых людей нет на свете» и что его вера в доброе начало человека беспредельна. Любой безнравственный поступок, даже предательство бродячий философ готов отменить как временное заблуждение и оправдать. Даже кентуриона Марка он характеризует как доброго, хотя и несчастного человека. По убеждению Иешуа, главное достоинство в человеке – духовная сторона жизни, человек бескорыстно делает добро ради самой идеи добра. Все люди, по мысли бродячего философа, свободны и равны. Даже ради спасения своей жизни он не отрекается от своих убеждений и говорит только правду.

Будучи носителем античной культуры с ее идеалами гармонично развитой личности, прокуратор почувствовал не только интерес, но и уважение к Га-Ноцри, умному, свободному и счастливому человеку, который способен сострадать и помогать даже тому, кто отправляет его на казнь. Справедливые речи арестованного нашли отклик в больной душе игемона, уставшего от лицемерия. Поняв, что Иешуа невиновен, прокуратор даже пытался его спасти, но страх перед кесарем заставил Понтия Пилата вынести пророку смертный приговор. Из-за карьеры Пилат струсил восстать против несправедливости, освободив невиновного человека. С тех пор совесть правителя не знала покоя: он обрек себя на вечные душевные муки. Пытаясь заглушить голос совести, прокуратор приказал убить Иуду, предавшего Га-Ноцри. Но и этот поступок не принес Понтию Пилату покоя. Ему приснился сон, будто он не послал на казнь бродячего философа и целителя. Слабость и трусость Пилата оборачиваются для него двухтысячелетней мукой раскаяния. Но в конце романа к Понтию Пилату приходит прощение, данное ему Мастером. Его простил и Иешуа. Так автор подвел читателя к мысли о том, что подлинное могущество только в доброте и участии, а не в силе власти.

Итак, через образ Понтия Пилата Булгаков утверждает, что всем ходом человеческой истории руководит добро, истина и свобода, а не зло и власть, которые находятся в вечной борьбе.